РАЗМЫШЛЕНИЯ О КАРМЕ И ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ

РАЗМЫШЛЕНИЯ О КАРМЕ И ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ

В человеке заключены каналы – тонкие, как тысячекратно расщепленный волос, и запол­ненные жидкостями – синими, красными, зелеными, желтыми и т.д. У них есть тонкая оболочка (исходный, или эфирный, каркас астрального тела), и к этой оболочке притя­гиваются нематериальные остатки опыта и переживаний из предыдущих воплощений (или инкарнаций), переходящие вместе с нею из од­ного тела в другое.

Упанишады

«Суди о человеке по его вопросам, а не по его ответам», – учил лукавый Вольтер. Но в нашем случае это только половина дела. Для полноты картины мы должны добавить еще одно: «Устано­вите мотив, который движет вопрошающим». Если один человек задает вопросы, будучи побуждаем искренним стремлением учиться и знать, то дру­гой спрашивает о вечном исключительно из жела­ния обнаружить недостатки в ответах оппонента и доказать его неправоту.

Немалое число «интересующихся теософией» (как они сами себя называют) принадлежит к числу по­следних. Мы обнаружили среди них материалистов и спиритуалистов, агностиков и христиан. Некоторые из них, хотя и очень немногие, как они сами говорят, «открыты для убеждения», другие, считающие, подоб­но Цицерону, что свободомыслящий искатель исти­ны никогда не станет упрекать в непостоянстве то­го, кто изменил собственные взгляды, становятся ис­тинными обращенными и вступают в наши ряды. Но есть и такие, и они составляют большинство, которые хоть и выставляют себя интересующимися, на самом деле – просто придиры. В силу безрассудной храбро­сти или же узости ума, они окапываются за своими предвзятыми и нередко поверхностными верования­ми и воззрениями и ни за какие коврижки не согла­шаются выйти оттуда. Такой «искатель», как правило, безнадежен, поскольку его желание познавать исти­ну – это только предлог, даже не маска бесстрашия, но просто фальшивый нос. Он не может похвастать ни открытой решимостью убежденного материалиста, ни хладнокровным спокойствием «сэра Оракула». Но

...Как море в сушу вам не обратить,

Так вам не совладать с его безумьем...

Шекспир. Зимняя сказка, акт I, сцена 2.

Таким образом, подобного рода «искателя истины» лучше всего оставить в покое. Переубедить его все равно невозможно, так как он – либо поверхност­ный лжеученый, либо самоуверенный теоретик, либо просто дурак. Как правило, он начинает рассуждать о перевоплощении еще до того, как научится отли­чать метампсихоз (или переселение человеческой души в животную форму) от подлинного перевопло­щения (или перерождения одного и того же Эго в последовательной череде человеческих тел). Ничего не зная об истинном значении этого греческого термина, он даже не подозревает о том, насколько абсурдно с точки зрения философии это чисто экзотерическое учение о переселении в животных. И приходится долго объяснять ему, что Природа, движимая кармой, никогда не поворачивает вспять, но непрестанно стремится вперед во всем, что касается ее действий на физическом уровне; что она может поместить че­ловеческую душу в тело человека, в моральном пла­не в десять раз худшего, чем любое животное, но ни­когда не станет изменять порядок следования своих царств; и если с первым часом манвантары Природа может перевести неразумную монаду высшего живот­ного в еще более высокую, человеческую форму, то возвращать это Эго, уже ставшее человеком (пусть даже самым последним из людей), назад в животное состояние она уже не станет, во всяком случае, в этом цикле (или кальпе) [1].

Увы, список этих странных «исследователей» от­нюдь не исчерпывается вышеупомянутыми добрыми искателями истины. Есть еще две категории – хрис­тиане и спиритуалисты, причем последние являются в некотором отношении наиболее упрямыми против­никами. Первые, самим рождением и воспитанием своим приученные верить в Библию и сверхъесте­ственные «чудеса», подтверждаемые исключительно авторитетами да «полученными из тридцать первых рук» (следуя распространенной поговорке) свидетель­ствами, нередко сдаются перед лицом очевидных фактов, удостоверяемых их собственным разумом и чувствами, и в этот период они становятся откры­тыми для аргументированной дискуссии и для убеж­дения. Они создали для себя априорные убеждения и застыли в них, как муха в куске янтаря. Но сей­час янтарь дал трещину, и это знамение времени за­ставило многих из них обратиться хотя и к несколь­ко запоздалому, но вполне искреннему и необходи­мому исследованию, призванному либо подтвердить истинность их прежних убеждений, либо позволить навсегда распрощаться с ними. Обнаружив, что их ре­лигия, как и религии подавляющего большинства других людей, основана на человеческом, а не на божественном знании, они приходят к нам, как больной к хирургу, надеясь на то, что теософы смо­гут убрать застарелую паутину с их окончательно за­путавшихся мозгов. Нередко бывает так: почувство­вав ошибочность некритического восприятия и отож­дествления себя с какой-либо конкретной формой вероисповедания и лишь спустя многие годы при­ступив к поискам логических подтверждений обо­снованности этого ощущения, они, конечно же, ста­раются избежать повторения в будущем подобной ошибки. На протяжении долгого времени доволь­ствуясь такими интерпретациями своих освященных временем догм, которые хоть как-то могли замаски­ровать ошибочность, а то и абсурдность последних, они стремятся теперь узнать и понять, прежде чем поверить.

Это совершенно правильное и чисто теософиче­ское состояние ума, вполне согласующееся с запове­дью Господа Будды, который призывал никогда не полагаться на авторитеты, но проверять справедли­вость всякого утверждения собственным разумени­ем и интуицией. Только такие искатели вечной истины могут извлечь для себя пользу из уроков древ­ней восточной мудрости.

Таким образом, наша прямая обязанность состо­ит в том, чтобы помочь им отстоять их новые иде­алы, вложив в их руки адекватное и эффективное оружие. Ибо им предстоит столкнуться не только с материалистами и спиритуалистами, но и скрестить копья со своими бывшими собратьями по вере. А эти последние наверняка опробуют на них весь свой ар­сенал, состоящий из холостых снарядов библейской казуистики, интерпретаций мертвой буквы Священ­ного Писания и сознательно искаженного перевода псевдооткровения. Так что они должны быть к это­му готовы. Им скажут, например, что в Библии не написано ни единого слова в подтверждение веро­учения о перевоплощении или неоднократности зем­ного существования. А биологи и физиологи и вов­се поднимут эту теорию на смех и приведут в каче­стве подтверждения ее несостоятельности то, что ни один человек не может похвастать даже смутными воспоминаниями о прошлых жизнях. Поверхностные метафизики и поборники ненавязчивой церковной этики нашего столетия станут со всей серьезностью твердить о несправедливости «отсроченного» наказа­ния, когда мы в нынешней жизни расплачиваемся за грехи, совершенные в предыдущих существованиях, о которых ничего не помним. Однако ошибочность всех этих возражений очевидна для каждого, кто со всей серьезностью изучает эзотерические науки.

Но что мы можем сказать о таких свирепых на­ших оппонентах, как кардецисты (или реинкарнационисты французской школы) или антиреинкарнационисты (то есть большинство спиритуалистов старой школы)? Тот факт, что первые верят в перерожде­ние, только в самой грубой и нефилософичной его форме, еще больше осложняет нашу задачу. Они вбили себе в головы, что после смерти человека его «дух», нанеся несколько утешительных визитов ос­тавленным им на земле смертным, может переро­диться по собственной воле, когда и в ком пожелает. Период пребывания в дэвакхане, который должен продолжаться не менее 1 000 (а обычно 1 500) лет, представляется им всего лишь игрой воображения и приманкой для глупцов. Они наотрез отказываются его признавать, так же как и спиритуалисты. Эти последние доказывают во вполне философичной ма­нере, что «подобное попросту невозможно». Почему? Да потому, что сама мысль об этом им неприятна, особенно тем из них, кто почитает себя персональ­ным аватарой, или воплощением, какого-нибудь ве­ликого исторического героя или героини, про­цветавших в одном из недавно минувших столетий (перерождение из какого-нибудь обитателя трущоб Уайтчепела или, напротив, в одного из них ими даже не обсуждается). А еще «очень негуманно», считают они, говорить любящим родителям, что их фантазии насчет мертворожденного ребенка – сына или доче­ри, который, как они считают, благополучно вырос в одном из приютов Сказочной Страны и теперь каждодневно навещает их в семейной комнате для спиритических сеансов, ничем не аргументированы и попросту абсурдны, независимо от того, существует ли перевоплощение или нет. Мы не должны оскорб­лять их чувства утверждениями, будто каждый ре­бенок, умирающий до достижения возраста самосто­ятельной рассудочной деятельности (когда он стано­вится ответственным существом), перевоплощается сразу же после смерти, поскольку не имеет ни не­достатков, ни личных заслуг, которые снискали бы ему право на воздаяние и блаженство в дэвакхане. И поскольку говорить о личной ответственности ре­бенка за свои поступки не приходится, скажем, лет до семи, в случае его ранней смерти весь груз кар­мических последствий, который он успеет накопить, ложится непосредственно на плечи тех, кто его рас­тил и воспитывал. Жаль, что эту философскую ис­тину, основанную на вечной справедливости и кармических закономерностях, так и не узнают обманывающие себя родители; потому что спириту­алисты непрестанно кричат, стараясь заглушить наш голос: «Вы оскорбляете наши лучшие, наши самые благочестивые чувства. Руки прочь! Мы никогда не признаем ваше учение».

Eppur si muove! Подобные аргументы напоминают мне о тех курьезных возражениях, которые пре­мудрые церковные отцы древности выдвигали в свое время для опровержения тезиса о шарообразности земли. «Как это земля может быть круглой? – удив­лялись святые мудрецы, "Достопочтенный Беда"[2] и манихействующий Августин[3]. – Будь это так, люди внизу должны были бы ходить вниз головами, как мухи по потолку. Но что хуже всего, они не смогли бы увидеть Господа, нисходящего во всей своей сла­ве, в день его второго пришествия!» И эти вполне логичные аргументы представлялись весьма убеди­тельными христианам первых столетий нашей эры; точно так же, как глубоко философичные возраже­ния наших друзей, теоретиков Сказочной Страны, выглядят вполне правдоподобными в наш век нео­теософии.

Нас спрашивают: чем вы можете доказать, что человек действительно проживает много жизней и что такая вещь, как перевоплощение, вообще суще­ствует? На это мы отвечаем: 1) свидетельствами прорицателей, мудрецов и пророков всей бесконеч­ной череды человеческих циклов; 2) массой умозаключений, которые показались бы достаточно убе­дительными даже профану. Разумеется, свидетель­ства этой категории нельзя назвать абсолютно на­дежными, хотя немало людей было отправлено на виселицу на основании одних лишь умозаключений. Как говорит Локк: «Делать логические выводы – значит условно признавать какое-либо предпо­ложение за истину и на его основе объявлять ис­тинным другое предположение». Следовательно, все зависит от характера и убедительности первого предположения. Фаталисты, например, могут пред­ложить в качестве исходной истины свою доктри­ну Предопределения – милое их сердцу вероуче­ние, согласно которому каждому человеку заранее уготовано волею нашего «Милосердного Небесного Отца» либо корчиться в адском пламени, либо иг­рать на «золотой арфе», став бестелесным пернатым принципом. Однако в основании этой странной веры лежит, как это ни странно, всего лишь один из ночных кошмаров Кальвина, вернее, один из его многочисленных кошмаров. Но тот факт, что его слову верят ныне миллионы людей, все же не дает права ни теории всеобщей греховности, ни учению о предопределении называться универсаль­ными верованиями, поскольку даже эти миллионы – всего лишь небольшая часть человечества, о ко­торой к тому же никто ничего не слышал до того, как вышеназванный французский реформатор на­чал свою проповедническую деятельность.

Эти учения насквозь пессимистичны, продикто­ваны отчаянием и искусственно навязаны человече­ской природе, а значит, не могут быть истинными. Но кто принес человечеству учение о переселении душ? Вера в последовательные перерождения чело­веческого Эго и его прохождение через множество жизненных циклов в различных телах является дей­ствительно универсальной, ибо это не просто вера, но уверенность, изначально присущая человечеству. И сейчас, когда теологические догмы о человеческом происхождении почти уничтожили и вытеснили эту естественную, врожденную идею из христианских умов, сотни наиболее выдающихся западных философов, писателей, художников, поэтов и мыслителей продолжают верить в перевоплощение. По словам Жорж Санд, всех нас

...после того как мы позабудем о предыдущем своем существовании, снова бросают в эту жизнь, как в пе­регонный куб, где мы должны быть воссозданы, возоб­новлены и закалены страданиями, борьбой, страстями, сомнениями, болезнями и смертью. Все это зло мы должны претерпеть для нашего же блага, для нашего очищения и в конечном счете для достижения совер­шенства. Из века в век, от расы к расе продолжается этот медленный процесс – медленный, но уверенный; и что бы там ни говорили скептики, его плоды вполне очевидны. Если же несовершенство нашего бытия, со всеми бедствиями нашего нынешнего положения, на­против, пугает и обескураживает нас, все равно наши положительные качества, дарованные каждому челове­ку, дабы пробудить в нем стремление к совершенству, приближают час нашего спасения, побуждая нас освобо­диться от страха, скорби и даже смерти. А божествен­ный инстинкт, сила и яркость которого неуклонно воз­растают, помогает нам понять, что ничто в целом мире не умирает полностью и что мы удаляемся от вещей, ок­ружающих нас в земной жизни, только затем, чтобы ро­диться снова – в условиях, более подходящих для на­шего вечного роста и приобщения к добру.

*   *    *

Цитируя профессора Фрэнсиса Боуэна, автора книги «Перевоплощение, история забытой истины»[4], повторяем вслед за ним великую истину:

Учение о метампсихозе с полным правом может быть названо естественной, или врожденной, верой человече­ского разума, если судить по всему многообразию на­родов Земли и по преобладанию этого учения в различ­ные исторические эпохи.

Количество индийцев, египтян и китайцев, верив­ших в перевоплощение при жизни, и тех, что ныне здравствуют и продолжают верить в него, не подда­ется исчислению. Евреи тоже некогда придержива­лись этого учения. Более того, молится ли человек персонифицированному или же поклоняется в тиши­не имперсональному божеству или Принципу и За­кону, для него предпочтительнее признать истин­ность этого учения, нежели пренебрегать им. Пото­му что вера в перевоплощение превращает нашего «Бога», или «Закон», в синоним справедливости, пре­доставляя маленькому и несчастному человеку более чем один шанс научиться вести праведную жизнь и искупить все свои прегрешения, вольные или не­вольные. А неверие в нее делает Невидимую Силу не только несправедливой, но и дьявольски жесто­кой, заставляя видеть в ней своего рода небесного Джека Потрошителя или Нерона, совмещенного к тому же с человекообразным чудищем. Если языче­ская доктрина прославляет божество, а христианская – позорит его, то какую же из них следует выбрать? И почему того, кто предпочитает первую, должно считать безбожником?

Мир движется вперед, как двигался всегда, а вме­сте с ним движутся и идеи в головах людей, даже самых консервативных из них. Вопрос не в том, согласуется ли тот или иной природный факт с чьи­ми-то личными предпочтениями, но в том, действи­тельно ли это факт, основанный по крайней мере на умозаключениях. Те, кто руководствуется пред­почтениями, говорят нам, что это не факт. На что мы отвечаем: изучите сперва суть вопроса и постарайтесь понять нашу философию, прежде чем апри­орно отвергать наши учения. Спиритуалисты жалу­ются, и вполне обоснованно, на людей науки, вро­де Гексли, за то, что они отрицают скопом все их феномены, хотя практически ничего не знают о них. Но почему они тогда сами поступают точно так же по отношению к учениям, основанным на психологическом опыте многих тысяч поколений ясновидя­щих и адептов? Знают ли они что-нибудь о действии кармы – великого Закона Воздаяния, этой таин­ственной, но вполне очевидной и ощутимой в сво­их проявлениях природной силы, которая рано или поздно возвращает нам все наши добрые и дурные поступки, как брошенный в стену резиновый мячик? Знают ли они об этом? Нет. Они верят в персони­фицированного Бога, которого наделяют разумом и который вознаграждает или наказывает, по их пред­ставлениям, за каждый совершенный нами в жизни поступок. Они признают гибридное божество (конеч­ное, несмотря на все их уверения в его Беспредель­ности и Абсолютности, поскольку оно совершенно нефилософичным образом наделено ограничивающи­ми признаками и атрибутами), упрямо не желая за­мечать то тысячу и одно заблуждение и противоре­чие, которые содержатся в теологических учениях, описывающих характер этого божества. Но когда им предлагают безукоризненную, философичную и вполне логичную замену их несовершенному Богу и идеальное решение многих неразрешимых проблем и загадок человеческой жизни, они отворачиваются с каким-то детским страхом. Они остаются рав­нодушными или даже противятся новому божеству, потому что его зовут карма, а не Иегова, и потому что учение о нем исходит из арийской философии, самой глубокой и трансцендентальной из всех фи­лософий мира, а не из семитического интеллекту­ального плутовства, превратившего астрономический символ в «единого Бога над Богами». «Нам не нуж­но им персонального Божества, – говорят они, – не­гативные символы, такие, как "He-Бытие", непо­стижимы для Бытия». Что ж, так и должно быть. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» [Иоан., I, 5]. Вот почему они так много говорят о своих бес­смертных духах. Они называют своего персонифицированного Бога бесконечным, но в то же время превращают его в гигантского самца; и точно так же простой человеческий призрак они именуют «духом», добавляя при этом: «полковник Цицерон Трикл» или «дух миссис Аманды Джеллибэг», лишь очень смут­но представляя себе, что оба они вроде бы должны быть бессмертны.

*   *   *

Бесполезно пытаться переубедить таких людей. Если они не способны или не желают вникнуть даже в общий смысл понятия карма, то разве смогут они разобраться во всех тонкостях доктрины перевоплощения; хотя, по утверждению нашего почтен­ного брата П. Иялу Найду из Хайдарабада, карма и перевоплощение «на самом деле являются только аз­букой Религии-Мудрости». Четкое определение пер­вого понятия сформулировано в январском номере «Theosophist»: «Карма есть общая сумма наших дей­ствий, совершенных как в нынешней жизни, так и в предыдущих рождениях». Упомянув о том, что су­ществуют три вида кармы, Иялу Найду продолжает:

Саньчита-карма включает в себя достоинства и не­достатки, накопленные в предыдущем и во всех про­шлых рождениях. Та часть Саньчита-кармы, которая оказывает непосредственное влияние... на нынешнее воплощение, называется прарабдха. Третий вид кармы представляет собою совокупность достоинств и недостатков текущей жизни. Агами распространяется на все ваши слова, дела и мысли. То, что вы думаете, что го­ворите и делаете, а также последствия ваших мыслей, слов и дел как лично для вас, так и для окружающих, входят в категорию текущей кармы, которой в первую очередь предстоит определять, какая сторона весов ва­шей жизни будет перевешивать в будущем вашем разви­тии [или перевоплощении] – сторона добра или зла. [«Theosophist», Vol. X, January, 1889, p. 235.]

Таким образом, карма – это просто действие, вза­имосвязь причин и следствий. А кармическим зако­ном мы называем то, что заставляет результат неу­коснительно следовать за соответствующей причи­ной; что незримо, но безошибочно направляет эти результаты и следствия в нужное время на нужного человека, превращая последнего в поле своей дея­тельности. Что же это такое? Можем ли мы назвать это рукою провидения? Ни в коем случае, особенно в христианских странах, потому что этот термин всегда связывался и теологически интерпретировался как предвидение и как планы персонифицированного бога относительно какой-либо конкретной персоны, а в активном действии законов кармы – абсолют­ной Справедливости, основанной на Универсальной Гармонии, нет места ни предвидению, ни персональ­ному желанию, и еще потому, что наши собствен­ные действия, мысли и поступки направляют этот закон, а не наоборот. «Что посеет человек, то и по­жнет» [Гал., VI, 7]. И только нефилософичная и нелогичная теология может говорить в одно и то же время о свободной воле и о прощении или прокля­тии, предопределенных для каждого из нас от (?) века, как будто вечность (век) может иметь какую-то начальную, отправную точку] Однако подобные частности могут завести нас слишком далеко в ме­тафизические дебри. Поэтому достаточно будет ска­зать, что карма заставляет нас перерождаться, а перерождения создают для нас новую карму, хотя в то же время дают возможность избавиться от прежней Саньчита-кармы. То есть карма и перевоплощение неразрывно связаны друг с другом. И если мы хо­тим избавиться от такого несчастья, как перерожде­ния, или реинкарнация, нам следует прежде всего ос­вободиться от кармы.

Чтобы показать, насколько прочно идея пере­воплощения успела утвердиться в умах не блещу­щих интуицией западных писателей, процитируем несколько фрагментов из одного ежедневного анг­ло-индийского издания.

[Публикуемые ниже фрагменты представляют собой сокращенный текст статьи из аллахабадского «Pioneer».]

Метампсихоз

...В одном претенциозном миссионерском сочинении была предпринята обстоятельная попытка опровергнуть теорию «переселения душ», демонстрирующая отсут­ствие навыков метафизического изложения, несостоя­тельность психологии в этом вопросе и, как следствие, его исключительную сложность... Аргументы, изложен­ные в упомянутой статье, заслуживают того, чтобы еще раз рассмотреть их один за другим.

Первый заключается в том, что метампсихоз «не при­нимает в расчет свидетельство памяти»... Психологи, на­чиная от Платона и далее, обращали внимание на тот хорошо известный ментальный феномен, что человек, оказавшийся в той или иной ситуации впервые в своей жизни, может вдруг ощутить, что нечто подобное про­исходило с ним и ранее... В возвышенных философских учениях, моральных наставлениях и собственных по­ступках Христа нет никаких противоречий, однако и он, даже в зрелом возрасте, иногда полностью забывал под влиянием трудностей физической жизни о своем преды­дущем существовании... – так почему же тогда другие люди, не столь уверенные в своей божественной сущности, не могут позабыть на более или менее долгий срок о своих предыдущих жизнях, если таковые действи­тельно имели место?.. Кажущуюся бессознательность ребенка теологи могут приписать незрелости его разума, тогда как более проницательный ум может усмотреть в ней необходимый промежуток между двумя отличными друг от друга состояниями человеческого сознания...

Второй аргумент состоит в том, что метампсихоз «клевещет на божественную справедливость». Мы не станем рассуждать о том, насколько обоснованна вера индусов в то, что страдания в одном состоянии бытия искупают грехи, совершенные в другом состоянии, ска­жем только, что она вовсе не выглядит несправедливой и ничуть не менее моральна, чем догма об унаследован­ном или привнесенном грехе. Однако главный вопрос состоит в том, насколько искупительная миссия Хрис­та совместима с учением о трансмиграции?.. В чем и как учение, рассматривающее человека как падшего духа или возвысившееся животное, может противоречить тому, что говорил Христос?..

Третий аргумент гласит, что метампсихоз якобы «про­тиворечит всякой здравой психологии». Девять из десяти религиозных учителей, многоречиво разглагольствующих на сей счет... вряд ли смогли бы объяснить даже то, как многочисленные высшие способности человека распре­деляются между его психической и духовной природой; или что происходит с соединением этих способностей при разделении его тройственной структуры.

Четвертый аргумент против трансмиграции – она «противоречит всякой приемлемой этике». Но для того чтобы этическую систему можно было считать прием­лемой, она должна прежде всего требовать от человека личной ответственности за каждое осознанное про­явление его индивидуальной воли... Каждый мыслящий человек должен ощущать рост своего морального со­знания, отделяющий его настоящее от прошлого: хотя идентифицирующая его личность остается прежней, он отмечает прохождение своей моральной природы через четко обозначенные этапы, различающиеся по степени осознанности своих действий и ответственности за них. И чем же данный факт неприемлем для этики?

Пятый тезис против переселения душ – это учение «противоречит научным данным»... Но что же есть тако­го в науке, что отвергало бы эту идею, поддерживаемую к тому же теорией естественного отбора, в соответствии с которой индивидуальная душа примитивного организ­ма (если, конечно, она вообще существует) может по­степенно, этап за этапом, перейти в высший организм?

КАРМА

[Приложение к статье «Фрагменты оккультной истины»)

Один из уважаемых членов нашего Общества, Н.Д.К., спрашивает в связи с доктриной, изложенной в одном из «Фрагментов оккультной истины»: «Какая карма побуждает высшее Эго к следующему рождению после исчезновения крайне развращенной личности ?»

Для начала уместно повторить то, что уже гово­рилось много раз, а именно, что «Фрагменты», являясь отрывочными и неполными, неизбежно будут казаться трудными и даже явно противоречивыми до тех пор, пока вся доктрина о посмертном состоянии Эго не будет полностью изучена.

Но ученикам, обладающим развитой интуицией, вполне достаточно уже имеющихся философских от­кровений; наиболее продвинутые из них сами до­мыслят многие детали, особенно, если они ведут образ жизни, способствующий раскрытию их духов­ного зрения. Лишь некоторые «Фрагменты» можно опубликовывать в расчете на то, что они будут вос­приняты случайными читателями так же правильно, как и оккультистами. Существуют секреты посвяще­ния, разглашение которых вызовет ужасное смятение во многих умах, если, конечно, не разъяснить всю доктрину; а этого не согласится сделать ни один адепт или посвященный неофит. Но все-таки выше­упомянутый вопрос уже достаточно хорошо освещен, поэтому нет необходимости продолжать умалчивать о подробностях.

Читателям «Буддийского катехизиса» полковника Олькотта следует вспомнить приглашающие к раз­мышлению строки (с. 54–55):

Каждая воплощающаяся личность отличается от той, что была в прошлой и будет в следующей жизни. Кар­ма, deux ex machina, маскируется (или, лучше сказать, отражается) в личности то святого, то ремесленника и так далее на протяжении всей череды рождений. Но несмотря на смену личностей, единая нить жизни, на которую они нанизываются, как бусинки, идет не пре­рываясь...

Рядом с этой цитатой можно поместить следую­щую выдержку из № 1 «Фрагментов оккультной ис­тины»:

Без сомнения, настанет время, когда Эго, подняв­шись на много ступеней выше по эволюционной лест­нице, восстановит память о прошлых стадиях своего су­ществования...

Если вопрошатель уловит истинный смысл этих двух цитат, то получит ключ к правильному пони­манию вопроса о том, какая карма принуждает выс­шее Эго к следующему рождению, если даже оно исчезает у крайне развращенной личности вместе с душой, ответственной за карму. Из этих отрывков явствует, что индивидуальность, или духовная мона­да, является нитью, на которую нанизываются раз­нообразные личности. Каждая личность оставляет свои собственные, высоко духовные «оттиски» на бо­жественном Эго, сознание которого возвращается на определенном этапе его развития даже у крайне по­рочной души, которая в конце обречена на уничто­жение. Причина тому станет самоочевидной, если поразмыслить над тем, что нет такой человеческой души, какой бы преступной и лишенной проблесков духовности она ни была, которая рождалась бы со­вершенно испорченной, и что ту или иную карму греховная человеческая личность нарабатывает в молодые годы и именно эта карма сохраняется и составляет основу предстоящей. Чтобы пояснить нашу мысль, представим, что А становится взрослым и начинает жить полнокровной жизнью. Ни один че­ловек, какими бы ни были его наклонности, не становится безнравственным сразу. У него всегда есть время для развития кармы. Давайте также предполо­жим, что в возрасте 18 или 20 лет А начинает пре­даваться пороку и, таким образом, утрачивает еле на­меченную связь со своим высшим принципом. В 30 или, скажем, 40 лет он умирает. Итак, личность А в промежутке от 15 до 20 лет настолько отличается от таковой в возрасте от 20 до 30 лет, что создается впечатление, что это совершенно разные люди. Даже психологи подразделяют психожизнь человека на се­милетние периоды и доказывают, что каждые семь лет в нас меняются все до последнего атомы. То же происходит и с внутренним человеком. Пятый прин­цип чувственного, крайне развращенного субъекта может и должен исчезнуть, тогда как карма его юности, хотя недостаточно сильная и оформленная, чтобы обеспечить ему блаженство дэвакхана и соеди­нение с высшим принципом, уже обозначилась на­столько, чтобы позволить монаде ухватиться за нее в следующем воплощении.

Жизнь состоит из множества эпизодов, и обстоя­тельства могут помешать личности получить сполна от кармы все хорошее или плохое, что она ему пред­начертала. Но Закон Воздаяния никогда не позволяет слепой случайности перехитрить себя. Принимают­ся соответствующие меры, чтобы события, не реали­зовавшиеся в данной жизни, совершились в другом воплощении. Та часть общей суммы, которая не может быть подсчитана в одной колонке, переносится в следующую. Во «Фрагментах» было приведено очень удачное сравнение множества жизней индиви­дуальной монады со страницами огромной учетной книги – Книги Жизни или – Жизней.

Затем на основе впечатлений, почерпнутых из кармы юности, развивается новая личность. Наши друзья-ботаники, возможно, знают, что взрослое растение из рода кротон[5] в период засыхания или гибели выращивает из себя своего преемника. При­рода движется вперед, и каждая ее новая попытка всегда успешнее предыдущей. Это обновление про­исходит за счет потенциала, скрытого в самой жиз­ни. Также, невзирая на эволюционную непригод­ность полностью развращенной личности, которой грозит расторжение с духовной монадой и погруже­ние в восьмую сферу, где ей уготовано уничтоже­ние, все же впечатления, переданные высшему Эго предыдущими личностями, обладают достаточной силой для сотворения нового физического Эго, как и у растения кротон. В этих колонках рассматрива­лась связь духовной монады с чередой физических Эго, с которыми она временно соединялась в зем­ных существованиях некоего человека. Если этот че­ловек попробует воскресить в памяти свою ежеднев­ную работу, то окажется, что те дни, которые он не наполнил ничем важным и провел в праздности, не оставили следа в его сознании и превратились в бе­лый лист. Эти дни были преданы забвению. Аналогичным образом, по окончании долгого странствия Эго восстанавливает самосознание только тех лично­стей, которые оставили достаточно сильный духов­ный, следовательно, неизгладимый отпечаток на монаде, а память о сознательных действиях конкрет­ной развращенной личности, отправляющейся в восьмую сферу, будет полностью стерта.

Тогда напрашивается вопрос: что заставляет чело­века быть хорошим и чистым, если его духовная монада все равно вынуждена прогрессировать? Это попутная, но очень важная проблема, обсуждение которой преждевременно, по крайней мере на дан­ной стадии работы нашего журнала.

ЗАМЕЧАНИЕ К СТАТЬЕ «ОЗАДАЧИВАЮЩИЕ ВОПРОСЫ»

Автор статьи Б.Р.Найду обнаруживает много проти­воречий во взглядах философов на причины страданий и несчастий людей и выражает свое мнение, что «это является тайной даже для самых мудрых». Ссылаясь на доктрину о карме, в том виде, как она изложена в Пуранах, он пишет: «Нас также учат, что мы повторно рождаемся в виде неразумных существ, а иногда даже неодушевленных предметов». Е.П. Блаватская дает ком­ментарий.

Мы признаемся здесь в своем невежестве. Что это за религия, что учит такому абсурду, как повторное рождение в «неодушевленной форме»?

Автор продолжает: «Если это так, то мы должны бу­дем проследить причины всех этих изменений с самого начала так называемого творения... Нелепо говорить, что до сотворения мира существовали какие-либо человече­ские или другие существа».

Мы не верим в сотворение мира, то есть, что Вселенная когда-либо имела начало. Все в ней меняет форму – она же сама была и будет непре­ходящей. Те, кто понимает прочитанное, найдут объяснение даже в индусских писаниях. Утвержде­ние, что до сотворения этого мира были «сущест­ва», вовсе не является нелепостью, поскольку наш мир, безусловно, не единственный в своем роде в огромной Вселенной.

 «Ведантисты и некоторые другие придерживаются мнения, что так называемое Божество рассеяно во Вселенной и вовне, или, иными словами, что сама Вселен­ная есть Бог и Бог есть Вселенная».

Будучи менее образованными, чем наш коррес­пондент, который упорно настаивал на опубликовании вышеприведенных вопросов, мы снова призна­емся в своем невежестве. Ни одна из ведантийских сект, насколько мы ознакомились с ними, никогда не учила, что Бог рассеян «во Вселенной и вовне», воздействуя на нее за ее пределами. Прежде всего, ведантисты не могут верить в сверхкосмическое бо­жество, ибо они учат, что Вселенная безгранична, а Парабраман – бесконечен. Мы предлагаем пандитам-ведантистам подтвердить это утверждение.

«В таком случае, разве может существовать что-то другое, совершенно отличное от того, что находится повсюду, во всех вещах, одушевленных и неодушевлен­ных, и может творить добро и зло, создавая в соответ­ствии со своими поступками карму».

Конечно, нет. Вселенная является не только внеш­ним одеянием, майей, или иллюзорным покровом Божества, которое тем не менее находится в каждом атоме, как мы знаем, но самим Божеством: Парабрахма плюс майя, или Ишвара.

«Доктрина о карме довольно широко распростране­на среди большинства пандитов; и это еще одна загадка для многих».

Не Абсолют создает карму, а конечное и наделен­ное чувствами существо, развившееся из него, или видимая проекция конечной части этого Абсолюта. Другими словами, именно о человеке, или материи в самом совершенном состоянии, возможном на зем­ле, можно сказать – материя плюс Брама, или Аб­солют. Если мы ошибаемся, то пусть какой-нибудь образованный пандит нас вежливо поправит. Мнение полуобразованных нас не интересует.

В отношении закона кармы Найду просит помочь ему разгадать тайну о различном обращении с живот­ными и даже неодушевленными предметами; так, он пишет: «В безлюдных пустынях и возвышенных местно­стях на какое-то время возникают большие города с великолепными дворцами и храмами, а затем их поки­дают и они вновь превращаются в пустыни, леса и гни­ющие свалки. Какие же добрые или злые поступки мог­ли совершить эти куски камней и т.п., чтобы люди так по-разному к ним относились?..»

При всем нашем желании помочь нашему доро­гому корреспонденту в его крайнем затруднении мы совершенно не можем понять, что он имеет в виду. «Пустыни», «гниющие свалки», «дворцы» и «леса» участвуют в карме или в судьбе человека исключи­тельно в качестве необходимых атрибутов.

Мы бы сказали, что только исконная пригод­ность или непригодность вещей способствует превращению пустыни в город и наоборот. Если наш корреспондент отрицает, что Божество находится везде, то есть вездесуще, и все же, несмотря на его повсеместное присутствие, люди и предметы не одинаково почитаемы, счастливы или несчастны, тогда вряд ли он сможет получить ответ на такой обширный вопрос, а именно о происхождении доб­ра и зла, самый запутанный и трудный для мыслителей всех времен, в нескольких строчках редак­торского комментария.

Пусть он изучает оккультную философию, и, воз­можно, тогда его любознательность будет удовлетво­рена. Если читать мертвые буквы писаний, то не только Пураны покажутся бессмысленными. В Биб­лии мы находим такие же несоответствия. Иегова проклинает землю из-за (греха) Адама (Быт., III, 17), и земля с тех пор страдает! И все же Библия Мои­сея породила из своих тайников каббалу, оккультное знание западных философов.

 «Более того, нас учат, что так называемый Бог все­милостив, всезнающ, вездесущ и т.д. Если это так, по­чему одни люди бедны, другие немощны и т.п.?»

Западные каббалисты называют дьявола «Богом наоборот», Demon est Deus inversus. Восточные ок­культисты поступают еще лучше: они вообще отка­зываются от такого бога.

КАРМА

Обычно считается, что животные вне действия зако­на кармы в том виде, как он применяется к человече­ским существам. Если так, то как можем мы объяснить различие между положением животного, подверженно­го всем мучениям, причиняющим страдания чувствую­щему существу, забитого почти до смерти, умирающего от голода, и положением другого – наслаждающегося всеми удовольствиями материального мира, угощаемо­го лучшей едою и обхаживаемого с исключительной доб­ротою? И как тогда объяснить случаи рождения слепых животных? Право, мы не имеем в виду облекать их та­кою же ответственностью, как человека, но нельзя ли предположить, что они обладают ею, хотя и в гораздо меньшей степени? Ваш ответ на этот вопрос значитель­но прояснит наши представления об этом предмете.

Гьянинда Н. Чакраварти,

профессор физики.

Каунпур.

Комментарий редактора

Часто допускаемая ошибка состоит в том, что общий закон причины и следствия неверно счита­ют законом достоинств и недостатков. Если мы спрашиваем, почему у одного животного легкая жизнь, а у другого тяжелая, то можем также спро­сить, почему одно дерево срубается до того, как вырастет, тогда как другому позволено умереть в старости? Почему одна пара туфель сделана для украшения дамской ножки в бальной зале, а дру­гая – для того, чтобы мужик волочил ее по гря­зи? Никто не станет утверждать, что минералы и растения несут моральную ответственность. Так же не несут моральной ответственности животные, дети, идиоты или умалишенные. Это – факт, при­знанный человеческим законодательством, и толь­ко невежеству XIV века было предоставлено право на судебное разбирательство и наказание живот­ных, согласно иудейскому закону, сформулирован­ному в «Исходе» (XXI, 28), гласящему: «Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями и мяса его не есть; а хозяин вола не виноват». Согласно этому закону, в 1386 году судья из Фалаиса приговорил свинью к тому, что­бы ей покалечили ногу и голову, а затем повеси­ли за то, что она, разодрав лицо и руку ребенка, убила его. Это было драконовское наложение на­казания. Свинья была казнена на публичной пло­щади, одетая в человеческое платье.

Закон кармы – моральный закон, и там, где не существует моральной ответственности, не может быть и применения закону кармы; но закон причи­ны и следствия касается всех областей природы.

Знаменитый писатель сказал: «Страдание – это божественное лекарство небес». Закон компенсации действует и в животном мире. Собака, вынужденная упражнять свою сообразительность, дабы найти пищу, скорее разовьет психические силы в этом направлении, нежели та, которая, ничего не делая, лишь ест и спит, и индивидуальная, или дифферен­цированная, монада первой скорее достигнет состо­яния, необходимого для вступления в человеческое царство. В животном царстве обнаружены зачатки надежды, терпения, веры, преданности, доверия и т. д. При их упражнении они будут становиться сильнее, и, поскольку в природе ни одно усилие никог­да не пропадает, они найдут себе применение. Если мы понимаем законы Вселенной, то не будем при­дираться к ним, а убедимся в бесполезности попы­ток изменить или улучшить Верховную Мудрость или «Бога».

ТЕОРИИ ДУХОВ И ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ

В первое десятилетие существования Теософско­го Общества сложнейший вопрос о перерождении, или перевоплощении, был самой злободневной те­мой, периодически вызывавшей к себе повышенный интерес. И главная сложность состояла в том, что prima facie свидетельства указывали на явное проти­воречие между тем, что сказано на сей счет в «Ра­зоблаченной Изиде» (т. I, гл. X), и последующими учениями, вышедшими из-под пера того же автора, вдохновляемого все тем же Учителем[6].

В «Разоблаченной Изиде», как принято считать, перевоплощение отрицается. Возвращаться на землю иногда разрешается только так называемым «развра­щенным духам». «Исключения из этого и без того редко применяющегося и достаточно сомнительного правила согласно "Разоблаченной Изиде"... делают­ся только в трех случаях: при выкидыше, ранней смерти или сумасшествии, также влекущими за со­бою перерождение на земле». («Ч.К.М.» в журнале «Light», 8 июля 1882 г.)

Ответ на обвинение последовал незамедлительно, в чем может убедиться каждый, кто соблаговолит просмотреть «Theosophist» за август 1882 года. И все-таки ответ либо не удовлетворил некоторых читате­лей, либо остался незамеченным ими. Если не принимать в расчет довольно странное утверждение, что перевоплощение, то есть цепь периодических пере­рождений каждой индивидуальной монады от одной пралайи до другой[7], отрицается несмотря на то, что вся доктрина является неотъемлемой частью индуиз­ма и буддизма и воспроизводит их основные догма­ты, то суть обвинения фактически сводится к сле­дующему: автор «Разоблаченной Изиды», по ее же собственным словам, изучающая индусскую филосо­фию и преклоняющаяся перед нею, а также испо­ведовавшая буддизм задолго до того, как «Разобла­ченная Изида» была написана, отвергает перевопло­щение и, стало быть, отрицает вместе с ним саму карму! Ибо последняя является краеугольным кам­нем эзотерической философии и восточных религий, главным и фактически единственным столпом, на котором зиждется вся философия перерождений; и коль скоро эта философия отрицается, то и вся док­трина кармы становится всего лишь пустым звуком. И потому оппоненты, не переставая рассуждать об очевидном противоречии между обвинением и изве­стными фактами, продолжают настаивать на том, что давняя и убежденная буддистка отвергает перевоп­лощение и вместе с ним карму. Тогда, не желая вступать в перепалку с тем, кто был некогда другом, и вдаваться в хорошо известные обеим сторонам подробности, что было бы пустой тратой времени, ав­тор ограничил свой ответ несколькими скупыми фра­зами. Но теперь настало время подробно рассмотреть учение о перевоплощении, поскольку за него уже взялись некоторые критики и, неправильно истол­ковав ряд фрагментов из «Разоблаченной Изиды», пришли ко все тем же прискорбным выводам.

Для того чтобы положить конец бесполезным спорам, необходимо изложить упомянутое учение более детально.

Уже после написания «Разоблаченной Изиды» было опубликовано столько подробных изложений различных фрагментов эзотерической доктрины, что содержащийся в «Разоблаченной Изиде», этой энциклопедии оккультной науки, где большинство вопросов рассмотрены лишь в самых общих чертах, материал вполне можно было бы назвать несуще­ственным и устаревшим; но как раз поэтому я хочу сразу же заявить, что настаиваю на правильности всего того, что было написано на данную тему в моих прежних сочинениях. Думаю, что уместным было бы начать с публикации в «Theosophist» за ав­густ 1882 г., хотя цитируемые фрагменты могут показаться и наверняка покажутся читателю «несовершенными, сумбурными, запутанными и неуклю­жими, равно как и многие другие пассажи из этого сочинения, ставшего первым литературным опытом иностранки, которая до сих пор не может похвастать своими познаниями в английском языке». Но все со­держащиеся в них косвенные упоминания учения о перевоплощении абсолютно верны.

Приводя ниже раскритикованные выдержки из «Разоблаченной Изиды», заключающие в себе «фраг­менты загадочного учения о перевоплощении, от­личного от метампсихоза», постараюсь разъяснить значение каждой из них. Фразы, нуждающиеся, на мой взгляд, в пояснении, выделены курсивом.

Реинкарнация, то есть появление той же личности или, вернее, ее астральной монады дважды на той же планете, не есть правило природы; это – исключение, подобное тератологическому феномену рождения ребен­ка с двумя головами. Ему предшествует нарушение законов гармонии природы, и происходит оно только тогда, когда последняя, стремясь восстановить нарушенное равновесие, насильно бросает обратно в земную жизнь астральную монаду, которая была вышвырнута из круга необходимос­ти преступлением или несчастным случаем.

Так, в случаях абортов, в случаях детских смертей до определенного возраста и в случаях прирожденного и неизлечимого идиотизма начальный замысел природы – создать совершенного человека был нарушен. Поэтому в то время как грубая материя каждого из перечислен­ных существ обречена на рассеивание при смерти, на рассеивание по обширному царству сущего, бессмертный дух и астральная монада личности (назначение астраль­ной монады – оживлять тело; а назначение бессмертного духа – осенять божественным светом телесную органи­зацию) должны стараться второй раз осуществить цель создания творческой личности (т. I, с. 335).

Здесь идет речь об астральной монаде (или теле) умершего человека, скажем, Джона или Томаса. В учениях эзотерической философии индуизма это на­зывается бхутом; в греческой философии – тенью, или умбра; и во всех заслуживающих внимания фи­лософиях, как и в двух вышеназванных, говорится, что эта астральная тень исчезает после своего более или менее продолжительного пребывания в камалоке, которую католики называют Лимбом, а греки – Гадесом[8]. Разумеется, это – «нарушение законов гар­монии в природе», когда астральная монада, или тень человека – Джона или Томаса, вместо того чтобы ес­тественным образом прекратить свое физическое су­ществование в положенный срок: а) безжалостно выб­расывается из телесной оболочки преждевременной смертью вследствие трагического случая или каких-то иных причин или б) так и не исполнив своего предназначения, снова оказывается (то есть то же самое астральное тело, связанное с той же самой бес­смертной монадой) на земле, чтобы завершить нача­тое. Однако происходит это в полном соответствии с законами кармы: человек «должен предпринять вто­рую попытку исполнить то, что предназначено ему творческим разумом» или законом.

Если разум настолько развился, что может стать дей­ственным и распознающим, то никакого [немедленного][9] перевоплощения на этой земле не будет, так как три ча­сти триединого человека соединились вместе и он спосо­бен совершать свой путь. Но когда новое существо не продвинулось дальше состояния монады или в таком случае, как у идиота, когда триединство не состоялось [на земле и, следовательно, не может быть достигнуто после смерти], бессмертной искре, которая осеняет его, пришлось снова входить в земной план, так как ей поме­шали в первой попытке. Иначе смертная, или астраль­ная, и бессмертная, или божественная, души не могут в унисон продвигаться вперед к высшей сфере [дэвакхану][10].

Дух следует по линии, параллельной линии материи; и духовная эволюция совершается рука об руку с физи­ческой эволюцией. (Т. I, с. 335–336).

Оккультная доктрина учит, что:

1. Монада не может немедленно переродиться на земле после физической смерти, вопреки тому, что говорят на сей счет спиритуалисты, исповедующие доктрину перевоплощения; кроме того, нет и не может быть никакого второго рождения для «лично­стного», или ложного, Эго – perisprit, иначе как в вышеназванных исключительных случаях. Но в то же время: а) перерождается (или периодически во­площается) бессмертное Эго (Эго, проходящее через весь цикл перерождений, и не-Эго в состоянии нир­ваны, или мокши, где оно становится безличным и абсолютным); ибо это Эго есть корень каждого но­вого воплощения, нить, на которую нанизываются одна за другой ложные личности, или иллюзорные тела, именуемые людьми, – Эго-монада периодиче­ски входит в них, подчиняясь циклу перерождений; к тому же, б) эти перевоплощения случаются не ра­нее чем через 1 500, 2 000 или даже 3 000 лет жиз­ни в дэвакхане.

2.      Манас – вместилище дживы, той искры, что движется вместе с монадой в цикле рождений и перерождений от начала и до конца манвантары, и есть то самое реальное Эго. И далее: а) джива следует за божественной монадой, дарующей ему духовную жизнь и бессмертие, в дэвакхан, и потому не может ни переродиться до определенного ему срока, ни объявиться на земле – зримо или незримо – в про­межуточный период; б) пока духовный аромат Манаса, то есть все самые возвышенные устремления, а также духовные качества и атрибуты, составляю­щие высшее Я человека, не достигнет своей монады и не соединится с нею, последняя остается как бы несуществующей; коль скоро она является in esse безличной и per se безличностной и приобретает свою духовную окраску или оттенок эгоизма только под воздействием Манаса в период его воплощения и за­тем во время развоплощенного существования пос­леднего после физической смерти, когда он отделен от всех своих низших принципов.

Эти оставшиеся четыре принципа или, скорее, 2¹/₂, поскольку в их число входят приземленная часть Манаса, его носитель камарупа и лингашарира – мгновенно распадающееся тело, а также сопутству­ющая им прана, или жизненный принцип, – так вот, эти принципы относятся к ложной личности и потому не могут войти в дэвакхан. Последний является состоянием блаженства, вознаграждением за все перенесенные в жизни незаслуженные страдания[11]; и потому все, что толкало человека к греху (а имен­но его земная, одержимая страстями природа), дол­жно остаться за пределами дэвакхана.

Таким образом, не подлежащие перевоплощению принципы (ложная личность) остаются в камалоке, сперва в виде материального остатка, а затем – как отражение в зеркале астрального света. Наделенные способностью создавать иллюзию вплоть до момента своего полного исчезновения, наступающего в ре­зультате постепенного «растворения», с чем еще они могут отождествляться, как не с эйдолоном древних греков или теми же тенями греческих и латинских поэтов и классиков?

Какая же награда или наказание могут быть в сфере развоплощенных человеческих существ для утробного плода или человеческого эмбриона, когда у него даже не было времени, чтобы хоть раз вздохнуть на земле, а еще менее он имел возможность применить свои духовные способности? Или для безответственного ребенка, бес­чувственная монада которого остается спящей внутри астральной и физической оболочек и не может поэтому предохранить его от того, чтобы он сам не обжегся до смерти или сжег кого-то другого? Или для родившегося идиотом, у которого по сравнению с нормальными людьми количество мозговых извилин достигает только двадцати или тридцати процентов и который поэтому не несет ответственности ни за свои наклонности, ни за деяния, ни за несовершенство своего шаткого полураз­витого ума? («Разоблаченная Изида», т. I).

Таковы «исключения», о которых говорится в «Разоблаченной Изиде»; но с тех пор учение о перевоплощении ни на йоту не изменилось. Более того, речь здесь может идти отнюдь не о «противоречи­ях», но только о незавершенности изложения, кото­рая как раз и послужила причиной неправильного истолкования, скорректированного последующими учениями. Опять же, в тексте «Разоблаченной Изиды» действительно было допущено несколько серь­езных ошибок, которые не были своевременно ис­правлены и попали в последующие издания после стереотипирования гранок.

Одна из таких ошибок, к примеру, оказалась на 329-й странице первого тома и повлекла за собой другую – на странице 330.

Противоречие между началом и окончанием фра­зы явно указывает на то, что в текст закралась ошиб­ка. Она (фраза) адресована спиритистам, исповедую­щим перевоплощение, которые трактуют более чем туманный текст Апулея как подтверждение своей соб­ственной теории «духов» и перевоплощения. Однако пусть читатель судит сам[12], чью точку зрения на самом деле подтверждают слова Апулея – их или нашу. Нас обвиняют в отрицании перевоплощения; но вот что говорит нам все та же «Разоблаченная Изида»!

Эта философия учит, что природа никогда не остав­ляет свою работу незавершенной; если ей помешают при первых попытках, она начинает сначала. Когда она за­чинает человеческий зародыш, в ее намерения входит, чтобы этот человек совершенствовался физически, ум­ственно и духовно. Его тело должно вырасти, достичь зрелости, износиться и умереть, его ум должен раскры­ваться, созревать и быть гармонично уравновешенным; его божественный дух должен светить и легко сливать­ся с внутренним человеком. И никакое человеческое су­щество не завершит своего великого цикла, или «круга необходимости», до тех пор, пока все это не будет вы­полнено.

Так же, как на конных состязаниях в беге, когда ме­нее резвые кони отстают уже в первой четверти круга и мимо них проносится конь-победитель, стремящийся к цели, – точно так же в человеческих бегах к бессмер­тию некоторые души опережают других и достигают це­ли, в то время как мириады остальных состязающихся трудятся под грузом материи недалеко от того места, где начали свое восхождение. Некоторые несчастные совсем выпадают и бывают устранены из бегов; некоторым приходится возвращаться и начинать сначала. («Разоблачен­ная Изида», т. I).

Здесь, как видите, все изложено с предельной яс­ностью. Природа, потерпев поражение, предпринима­ет следующую попытку. Никто не может покинуть этот мир (нашу землю), не став совершенным «фи­зически, морально и духовно». Но достичь подобного совершенства можно только при наличии серии пе­рерождений, поскольку одной человеческой жизни ни за что не хватит для того, чтобы стать совершен­ным абсолютно во всех областях и благополучно за­вершить «круг необходимости». И все-таки непосред­ственно за этой фразой в тексте идет следующая вставка:

Это есть то, чего индусы боятся больше всего, – трансмиграция и реинкарнация; только на других и низ­ших планетах – никогда на этой!!!

Именно это последнее предложение и стало той роковой ошибкой, относительно которой, впрочем, автор со всей искренностью свидетельствует – «не­виновна», ибо в ней скорее повинны те читатели, которые, будучи абсолютно незнакомы с индусской философией, оказались в полном недоумении, про­читав на следующей странице это злополучное сло­во «планета», напечатанное вместо цикла. Автор «Ра­зоблаченной Изиды» практически не заглядывала в эту книгу после ее публикации, поскольку на нее тут же свалилось множество другой важной работы; ибо в противном случае необходимые извинения после­довали бы незамедлительно и в списке опечаток было бы указано, что данную фразу следовало сфор­мулировать несколько иначе: «Индусы боятся транс­миграции в иные, более примитивные формы жизни на этой планете».

В такой форме фраза полностью согласовывается с предшествующим текстом и достаточно прозрачно указывает на тот факт, что если экзотерические религиозные воззрения позволяют индусу верить и бо­яться возможности непосредственного перевоплоще­ния человека в животное или даже растение – и vice versa, то эзотерическая философия учит его тому, что природа никогда не поворачивает вспять в своем эволюционном продвижении и если человек нако­нец-то стал человеком, пройдя через все нижестоя­щие формы, то есть через минеральное, раститель­ное и животное царство, он уже не сможет теперь стать животным иначе как в моральном (то есть метафорическом) смысле. Человеческое воплощение есть циклическая необходимость и закон; и никакой индус, конечно же, не боится его, как бы он ни се­товал при этом на его неотвратимость. И закономер­ность этого периодического возвращения человека показана на той же самой странице, и даже более – в том самом абзаце, поскольку заканчивается он сле­дующими словами:

Но есть способ избежать этого; и Будда учил этому способу в своих доктринах о бедности, обуздании чувств, полном безразличии к целям этой долины слез, свободе от страстей и частом общении с Атмой – созерцании духа. Причиной перевоплощения является незнание наших чувств и идея, что в этом мире есть что-то реальное, что-то за исключением абстрактного существования[13]. От ор­ганов чувств происходит та «иллюзия», которую мы на­зываем контактом; от контакта возникает желание; от желания – чувства (которые тоже суть обман нашего тела); от чувств – привязанность к существующим те­лам; от этой привязанности – рождение; а от рождения – болезни, увядание, смерть.

Пожалуй, этого уже вполне достаточно, чтобы объявить вопрос решенным, коль скоро во всем ока­залась виноватой самым прискорбным образом пропущенная ошибка; но, если кому-то этого покажет­ся мало, мы можем привести дополнительные дока­зательства, ибо далее [в тексте] следует:

Итак, подобно вращению колеса, существует регуляр­ная последовательность смертей и рождений, моральной причиной которых является привязанность к существую­щим материальным объектам, тогда как орудием причи­ны является карма (сила, управляющая вселенной, по­буждающая ее к деятельности), заслуга и антизаслуга. «Поэтому велико желание всех существ, которые хотели бы освободиться от горестей последовательных рождений и смертей, добиться уничтожения в себе этой мораль­ной причины, этой привязанности к материальным ве­щам или злых желаний». Те, в ком злые желания окончательно уничтожены, именуются архатами. Осво­бождение от злых желаний обеспечивает обладание чу­додейственной силой. После своей смерти архат больше не перевоплощается; он неизменно достигает нирваны.

Кстати, слово «нирвана» ложно истолковано христи­анскими учеными и скептическими комментаторами. Нирвана есть мир причин, в котором все обманчивые следствия и обманы наших чувств исчезают. Нирвана – высочайшая из досягаемых сфер. Питри (доадамовы ду­хи) считаются буддийской философией воплощенными, хотя в степени, далеко превосходящей земного человека. Разве они не умирают, в свою очередь? Разве их аст­ральные тела не страдают, и не радуются, и не чувству­ют того же бремени иллюзорных чувств, какое испыты­вали в физическом теле? («Разоблаченная Изида», т. I).

И тут будет как нельзя более уместно снова вспомнить Будду и его доктрину о «заслугах и антизаслугах», или карме:

Но эта предыдущая жизнь, в которую верили буддис­ты, не была жизнью на этой планете, ибо более, чем кто-либо другой, буддийский философ высоко ценил ве­ликую доктрину циклов.

Исправьте «жизнью на этой планете» на «жизнью в том же самом цикле», и вы получите действитель­но правильное прочтение: ибо какая могла бы быть связь между уважением к «великой доктрине цик­лов» и философией Будды, если бы сей великий мудрец верил только в одну короткую жизнь на этой Земле, и только в одном цикле? Но вернемся к подлинной теории перевоплощения, изложенной в эзотерическом учении, и к ее неуклюжему воспро­изведению в «Разоблаченной Изиде».

Что на самом деле подразумевалось в этой кни­ге, так это то, что принцип, который не перевоплощается (за исключением нескольких перечисленных случаев), есть ложная личность, иллюзорная челове­ческая сущность, получившая определенную форму и индивидуализированная определенным именем для одной короткой человеческой жизни; но то, что может перерождаться и nolens volens вынуждено делать это, повинуясь неумолимому и беспристраст­ному закону кармы, есть наше истинное Эго. Именно эта путаница между истинным, бессмертным Эго че­ловека и его ложными и эфемерными личностями, которые Эго периодически меняет в ходе своей манвантарной эволюции, лежит в основе всего возник­шего непонимания. Что же представляет собою пер­вое и что – второе? Первая группа включает в себя:

1.       Бессмертный Дух – бесполый, бесформенный (арупа) – эманация Единого вселенского дыхания.

2.       Его носитель – божественная Душа, именуе­мая «бессмертным Эго», «Божественной монадой» и т.д. и т.п., которая благодаря расширению Манаса, в коем горит вечно сияющая джива, добавляет к себе в конце каждого воплощения самые возвышенные приобретения бывшей личности, самый нежный аро­мат сорванного цветка, срок жизни которого уже ис­тек.

Что же представляет собою ложная личность? Это и есть та самая мешанина из желаний, чаяний, при­вязанностей и антипатий, то есть действий, которую каждый человек проявляет на этой земле в течение одного воплощения или на протяжении существова­ния одной личности[14]. И конечно же не все то, что рассматривается нами, обманутыми материей и ма­териально мыслящими людьми, как реальный м-р Такой-то или подлинная миссис Кто-то-Еще, обре­тает бессмертие и включается в цикл перерождений.

Весь этот эгоистический набор, составляющий иллюзорное и мимолетное Я, исчезает после смерти. Точно так же актер сбрасывает со своего тела театральный костюм после того, как отыграет роль и отправится домой, чтобы спокойно лечь спать. Тогда он снова становится самим собой – все тем же Джоном Смитом или Грэем, каким и был от рождения. Он больше не Отелло и не Гамлет, в которого он воплощался на несколько часов. И ничто из его прежнего «набора» не уйдет вместе с ним в следующее воплощение, за исключением разве что семени будущей кармы, которую Манас присовокупил к бессмертной группе и которой предстоит вместе с развоплощенной высшей сущно­стью проследовать в дэвакхан. Что же касается четырех низших принципов, то их дальнейшая судьба описана у многих классических авторов, к которым мы намерены наконец обратиться за аргу­ментами в поддержку собственной позиции. Учение о перисприте, «ложной личности», или астральных останках умершего, постепенно растворяющихся и с течением времени исчезающих полностью, осо­бенно ненавистно спиритуалистам, упорствующим в своем отождествлении преходящего и бессмертного Эго.

К несчастью для них и к счастью для нас, это учение было сформулировано отнюдь не современными оккультистами. Они только отстаивают его. И доказывают то, что ни одна «личность» не может «перевоплощаться на той же самой планете» (нашей земле – на сей раз без ошибки), если не считать трех перечисленных выше исключительных случаев. А то, что будет сказано ниже, и те доказательства, кото­рые мы намерены процитировать, добавят к этому еще и четвертый случай – сознательные и осмыслен­ные действия Адепта; а также удостоверят тот факт, что упомянутое астральное тело не принадлежит ни физическому телу, ни душе, и в еще меньшей степе­ни – бессмертному духу человека.

Прежде чем выдвигать на основании неоспоримых проявлений какие-либо теории относительно их природы и характера и утверждать, исходя из prima facie свидетельств, что нас посещают время от вре­мени не кто иные, как духи усопших смертных, не­плохо было бы сначала поинтересоваться, а что же говорили по этому поводу древние. Ведь призраки и видения, материальные и полуматериальные «духи» берут свое начало не от Алана Кардека и даже не из Рочестера. И если существа, коим нравится выдавать себя за души и призраки усопших, сделали это для себя постоянным промыслом и весьма преуспели в нем, то только потому, что предусмотрительная фи­лософия прежних времен уступила ныне место само­надеянности и бездоказательным предположениям а priori. Первый вопрос, на который следует ответить: «Обладают ли духи какой-либо материей, в которую они могли бы облачаться?» Ответ: «То, что сейчас во Франции называют словом перисприт, а в Англии и Америке – «материализованной формой», в пре­жние времена именовалось nepu-псюхе и пери-ноус, поскольку древним грекам это явление было хоро­шо знакомо. Но есть ли у них хоть какое-нибудь тело: газообразное, текучее, эфирное, материальное или хотя бы полуматериальное? Нет; мы утвержда­ем это, ссылаясь на авторитет оккультных учений всего мира. Ибо у индусов атма, или дух, есть ару-па (бестелесный), и точно так же считали греки.

Даже в римско-католической церкви ангелы Света (равно как и ангелы Тьмы) абсолютно бестелесны: «meri spiritus, omnes corporis expertes»; а по выраже­нию «Тайной Доктрины», они – изначальны. Эмана­ции недифференцированного Принципа – Дхиан Коганы единой (первой) категории, или чистая ду­ховная субстанция, состоят из однородного (одноэлементного) Духа; вторая категория представляет собой вторую эманацию души элементов; третья уже име­ет «тело разума», которому эти существа, однако, не подчинены, но, напротив, сами могут создавать себе тело, послушное их воле и обретающее ту форму и субстанцию, которую они сами пожелают ему при­дать. Начиная с этой (третьей) категории, они (духи, ангелы, Дэвы или Дхиан Коганы) уже имеют тела, первая группа рупа которых состоит из одного эле­мента: эфира; вторая – из двух: эфира и огня; тре­тья – из трех: эфира, огня и воды; четвертая – из четырех: эфира, воздуха, огня и воды.

Далее идет стадия человека, у которого, помимо этих четырех элементов, есть еще пятый, доминиру­ющий в нем: земля, заставляющая его страдать. Об ангелах Святой Августин и Петр Ломбардский гово­рят, что их тела приспособлены для того, чтобы дей­ствовать, а не для того, чтобы страдать. Именно зем­ля и вода – humor et humus – предопределяют склонность человека к страданию и пассивности, ad patientiam, тогда как эфир и огонь побуждают его действовать. Таким образом, духи, или человеческие монады, принадлежащие к первой категории, или не­дифференцированной субстанции, – бестелесны; од­нако третий их принцип (или пятый человеческий – Манас) может в соединении со своим носителем со­здавать камарупу и майявирупу – тело желания, или «иллюзорное тело». После смерти лучшие, благород­нейшие и чистейшие качества Манаса, или человече­ской души, восходят вместе с божественной монадой в дэвакхан, откуда им уже нельзя выйти или вер­нуться вплоть до следующего воплощения; так что же в таком случае является нам под двойной личиною духовного Эго или души умершего человека? Да все тот же элемент камарупы, которому помогают в этом элементалы. Ибо нас учат, что теми духовными существами, которые способны принимать по своей воле некую форму и являться людям (то есть стано­виться объективными и даже осязаемыми), могут быть только ангелы (Дхиан Коганы) и нирманакая1 Адептов, чьи духи облечены в тонкую материю. Появляющиеся иногда астральные тела – останки и ос­татки развоплотившихся смертных существ – являются вовсе не теми людьми, за которых они себя выдают, но только их подобиями. Эта вера господ­ствовала во все времена – от Гомера до Сведенборга, с третьей расы и до наших дней.

Убежденные спиритуалисты часто и во множестве цитируют слова Павла как подтверждение своей веры в то, что духи действительно могут проявляться и проявляются. «Есть тело душевное, есть тело и ду­ховное», и т.д. и т.п. (I Кор., XV, 44); но достаточ­но внимательно прочесть стихи, предшествующие этому и следующие за ним, чтобы убедиться в том, что святой Павел имел здесь в виду нечто совершен­но иное, нежели то, о чем ведут речь спиритуалис­ты. Разумеется, духовное тело существует, но оно ни в коей мере не тождественно астральной форме, зак­люченной в «естественном» человеке. Ибо «духовная» составляющая человека заключает в себе только нашу индивидуальность, теряющую свои оболочки и пре­ображающуюся после смерти. Сам апостол объясня­ет это в стихах 51-53: «Sed поп omnes immutabimur». «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся... Ибо тленному сему надлежит облечься в не­тление, и смертному сему – облечься в бессмертие».

Но это доказательство имеет авторитет только для христиан. Посмотрим же, что говорили на сей счет древние египтяне и неоплатоники, и те и другие – «маги» par excellence, они подразделяли человека на три группы принципов, подобных нашим: чистый бессмертный дух; «призрачная душа» {светящийся призрак) и грубое материальное тело. За исключением последнего, рассматривавшегося как земная оболоч­ка, этих принципов было шесть: 1) кха, «жизненное тело»; 2) кхаба, «астральная форма», или тень; 3) ка, «животная душа»; 4) акх, «земной разум»; 5) са, «бо­жественная душа» (буддхи) и 6) сах, или мумия, на­чинавшая действовать после смерти. Высшим несотворенным духом считался Озирис, имя которого было в каком-то смысле видовым, поскольку каждый че­ловек после преображения становился озирисоподобным, то есть влившимся в Солнце-Озирис, или бла­женное божественное состояние. Остававшиеся в ас­тральном свете нашей атмосферы ка с низшими эле­ментами акха (или камарупы) и дополняющими их остатками Манаса вместе составляли то, что индусы называют ужасными и злобными бхутами, а мы – элементариями.

Это можно заключить из перевода так называе­мого «Магического папируса Гарриса» («Papyrus magique Harris», переведенного Шабасом), где они называются ку, или ка, а также поясняется, что в иероглифической записи ка иногда именовались «ожившими мертвецами» и «восставшими тенями»[15].

Когда о человеке говорили, что в него «вошло ка», это означало, что он одержим «духом». Были известны два вида ка – оправданные, исчезавшие после непродолжительной второй жизни (нам онх), и осужденные блуждать, не зная покоя, во тьме после того, как умрут во второй раз (мут, эм, нам). Этих последних называли ху метре («дваж­ды умершие»), что, впрочем, не мешало им жить «чужой» жизнью на манер вампиров. О том, какой страх они вызывали, говорится в наших Приложе­ниях о «Египетской магии» и «Китайских духах»[16] («Тайная Доктрина»). Египетские жрецы изгоняли их так же, как римско-католический кюре изгоня­ет злого духа; точно так же обстоит дело и с ки­тайскими гуй, идентичными ка и элементариям, и с античными ларами или лярвами (слово, образован­ное от предыдущего грамматиком Фестом, поясняв­шим, что это – «тени умерших, которые не дают покоя в доме, где поселятся, ни хозяевам, ни слу­гам»). Эти создания, будучи вызванными во вре­мя магических, и в особенности некромантических, обрядов, не считались и до сих пор не считаются в Китае ни духами, ни душами, ни какой бы то ни было еще частью умершего человека, именем которого они себя называют, но только отражени­ем последнего – его подобием.

«Человеческая душа», говорит Апулей, есть «бес­смертный Бог» [Буддхи], у которого тем не менее есть свое начало. Когда смерть освобождает ее [душу] от бренного земного организма, она становит­ся лемуром. Многие лемуры настроены к людям вполне благожелательно; в этом случае они становят­ся семейными богами, или демонами, то есть до­машними божествами. Римляне называли их ларами. Но их проклинали и называли лярвами в тех случа­ях, когда судьбою они были обречены скитаться, сея вокруг себя зло и несчастья (Inane terriculamentum bonis hominibus, ceterum noxium malis). Когда же ис­тинная природа развоплощенных душ была неясна, их называли просто маны (Apuleius, Du Dieu de Socrate, p. 142-143). Послушайте, что говорят на сей счет Ямвлих, Прокл, Порфирий, Пселл, равно как и десятки других авторов.

Халдейские маги верили и учили, что небесная, или божественная, душа должна вкусить блаженства вечного света, в то время как животная, или чув­ственная, душа, если она была добродетельна, быс­тро растворится и исчезнет, а если была грешна – будет блуждать в сфере Земли. В последнем случае «она [душа] временами может принимать призрачные формы различных людей или даже животных». То же самое греки говорили об эйдолоне, а раввины – о нефеш (см.: Histoire et Traite des Sciences Occultes, Count de Resie, Vol. II, p. 598). Все иллюминаты Средневековья в один голос говорят о нашей аст­ральной душе – отражении умершего, или его при­зраке. Во время «смерти рождения» (рождения в фи­зическом мире) чистый дух остается связанным с промежуточным и светящимся телом; но как толь­ко его низшая форма (физическое тело) умирает, дух устремляется вверх, к небесам, а покинутая им све­тящаяся оболочка опускается в нижние миры, или камалоку.

Гомер описывает тело Патрокла – подлинный образ земного тела, убитого Гектором, восстающее в своей духовной форме; а Лукреций говорит о ста­ром Эннии, который видел самого Гомера, проливающего горькие слезы в окружении теней и челове­ческих призраков на берегах Ахерузии, «где не живут ни тела наши, ни души, но только наши образы».

Etsi praeterea tamen esse Acherusia templa

Ennius aeternis exponit versibus edens,

quo neque permaneant animae neque corpora nostra,

sed quaedam simulacra modis pallentia miris;

unde sibi exortam semper florentis Homeri

commemorat speciem lacrimas effundere salsas

coepisse et rerum naturam expandere dictis[17].

(De Rerum Natura, Book 1,  120-126)

Вергилий называет их imago («образы»); а в «Одиссее» (книга XI) автор говорит о них как о формах и образах и в то же время как о точных ко­пиях тела, поскольку Телемах, не желая поначалу признавать Улисса, пытается выставить его прочь со словами: «Нет, ты не мой отец; ты – демон, что пытается прельстить меня!» (Одиссея, кн. XVI, 194–195.) «У римлян нет недостатка в выразительных на­званиях для различных видов этих демонов: они именуют их, соответственно, ларами, лемурами, гени­ями и манами». Цицерон, переводя платоновского «Тимея», передает слово «daimones» термином «лары»; а Фест-грамматик поясняет, что низшие, или млад­шие, боги суть не что иное, как души людей, и указывает, как и Гомер, на различие между двумя типами богов, между anima bruta и anima dlvina (животной и божественной душами). Плутарх говорит, что лары селятся в (заброшенных) домах, где стано­вятся полновластными хозяевами, и называет их же­стокими, придирчивыми, назойливыми и т.д. и т.п. Фест считает, что среди ларов встречаются как хоро­шие, так и плохие. Иногда он называет их praestites, потому что они могут охранять домашние вещи и даже приносить их (direct apports), а иногда – hostileos[18]. «Как бы то ни было, – говорит своим при­чудливым старофранцузским языком ле Луаер, – они ничуть не лучше наших демонов, которые если даже и помогают иногда людям и даже делают им подарки, то только для того, чтобы тем вернее на­вредить им впоследствии. Лемуры – это те же демоны, как и лярвы, ибо являются по ночам в обли­чье какого-нибудь человека или животного, но чаще всего – в образе, который они заимствуют у како­го-нибудь умершего». (Livres des Spectres, I, гл. II, p. 15-16).[19]

Воздав эту небольшую дань своим христианским предрассудкам, когда человеку «благочестивому» вез­де видится Сатана, ле Луаер говорит далее как на­стоящий и весьма эрудированный оккультист:

Нет сомнений в том, что именно гении, и никто дру­гой, покровительствуют каждому новорожденному чело­веку и что гениями их назвали, как говорит Цензорин, потому, что они опекают всю нашу расу; они, таким об­разом, отвечают не только за каждого смертного в от­дельности, но и за целые племена и поколения, будучи также гениями народов[20].

Идея ангелов-хранителей отдельных людей, рас, местностей, городов и наций была заимствована рим­ско-католической церковью у дохристианских ок­культистов и язычников. Симмах[21] (Epistol., lib. X) пишет:

Как всем людям при рождении дается душа, так и ге­нии распределены между народами. У каждого города был свой гений-охранитель, которому люди приносили жертвы.

Известно немало посвятительных надписей, гла­сящих: Genio civitatis – «Гению города».

Правда, древние профаны точно так же, как и современные, слабо разбирались, является ли им эйдолон родственника или же гений здешних мест. Эней, отмечая годовщину смерти своего отца Анхиза, увидел змею, ползущую по его гробнице, и не мог понять, был ли это гений его отца или же гений этого места (Virgil, Aeneid, V, 84-96). Маны[22] были разделены на добрых и злых; тех, которые были злыми, Вергилий называет numina larva – их ублажали жертвами, чтобы они не создавали неприятностей, не насылали плохих снов на тех, кто их презирает, и т.п.

Тибулл говорит [об этом] в следующей строке:

ne tibi neglecti mittant mala somnia manes[23]. (Elegiae, II, VI, 37).

Язычники полагали, что низшие души превращались после смерти в демонических эфирных духов. (Le Loyer, Livres des Spectres, etc., Angers, 1586. 4to., p. 22).

Если разложить греческий термин eteroprosopos на составляющие его лексические компоненты, получа­ется целая фраза – «другой в моем обличье».

Именно этим земным принципам – эйдолону, лярве, бхуту (называйте их, как хотите) – «Разоблаченная Изида» отказывает в перевоплощении[24]. Доктрины теософии являются не чем иным, как от­голосками учений древности. Человек представляет собою единство лишь в начале и в конце своего существования.

Все духи, все души, боги и демоны суть эмана­ции души вселенной, которая остается их коренным принципом, говорит Порфирий («De Sacrifice»), Нет ни одного сколько-нибудь скандально известного философа, который не верил бы: 1) в перевоплоще­ние (метампсихоз), 2) во множественность составля­ющих человека принципов или хотя бы в то, что человек имеет две души, отдельные друг от друга и имеющие разную природу (одна – смертная аст­ральная душа, а другая – нетленная и вечная) и 3) в то, что первую не следует рассматривать как соб­ственно человека, ею обладающего, – «ни как его дух, ни как тело, но в лучшем случае просто его отражение».

Этому учили брахманы, буддисты, евреи, греки, египтяне и халдеи, равно как и послепотопные наследники допотопной мудрости – Пифагор и Сократ, Климент Александрийский, Синезий и Ориген, древнейшие греческие поэты, а также гностики, о которых Гиббон отзывается как о наиболее утонченных, образованных и просветленных людях всех эпох (См.: The History of the Decline and Fall of the Roman Empire, chap. XV).

Но толпа остается неизменной в любом столетии: суеверной, самоуверенной, готовой материализовать любую, даже самую духовную и возвышенную иде­алистическую концепцию, низвести ее до своего соб­ственного уровня. И самое главное – толпа неиз­менно ненавидит философию.

Но все это отнюдь не противоречит тому факту, что человек нашей пятой Расы, эзотерически изоб­ражаемый как семеричное существо, всегда экзотерически рассматривался как существо мирское или околомирское, земное и физическое. Или, как на­глядно описал его Овидий:

Bis duo sunt hominis; manes, саго, spiritus, umbra

Quotatuor ista loca bis duo suscipiunt.

Terra tegit carnem, tumulum circumvolat umbra,

Orcus habet manes, spiritus astra petit.[25]

 

«РАЗОБЛАЧЕННАЯ ИЗИДА» И ЖУРНАЛ «ТЕОСОФ» О  ПЕРЕВОПЛОЩЕНИИ

В журнале «Light» (от 8 июля) Ч.К.М. приводит цитату из примечания редактора к статье «Кажущи­еся противоречия», напечатанной в журнале «Theosophist» за июнь 1882 г. Затем из рецензии на книгу «Совершенный путь»[26] в этом же номере он подробно цитирует «авторитетное учение более позд­него времени», по его довольно язвительному замеча­нию. Далее снова следует длинный абзац из «Разоб­лаченной Изиды». Три цитаты и замечания нашего друга выглядят так:

...Никогда не было и быть не может каких-либо су­щественных расхождений между учениями, изложен­ными в «Разоблаченной Изиде», и учениями нашего по­зднего периода, поскольку и те и другие произошли из одного и того же источника – Братства Адептов (При­мечание редактора к статье «Кажущиеся противоре­чия»).

Обратив внимание своих читателей на выше­приведенное утверждение, Ч.К.М. продолжает цитировать, с целью показать, как он считает, его ошибочность.

Начнем с того, что перевоплощение, если принять во внимание другие миры помимо этого, – распространенное явление в природе. Но перевоплощение в сле­дующем, более высоком объективном мире – это одно, а перевоплощение на нашей земле – совсем другое. Даже земное воплощение повторяется снова и снова до тех пор, пока человечество не достигнет наивысшего состоя­ния, какое только можно представить в настоящее время на этой земле, а не в загробной жизни, и в этом кроет­ся ключ к разгадке.

...Но как только посредством последовательных пере­воплощений человек достигает предела совершенства, по­ложенного в условиях современной расы, его следующее воплощение осуществляется на первых ступенях более высокого мира, где самые начальные уровни развития намного выше наших самых высоких. Ужасной ошибкой современных сторонников перевоплощения является предпо­ложение, что на нашей земле возможен возврат к более низким физическим формам и поэтому человек не воплощается каждый раз человеком на этой земле. Невер­ность такой теории доказана ясно и однозначно в вы­шеприведенных отрывках. (Рецензия на книгу «The Prefect Way» в журнале «Theosophist»).

А теперь из «Разоблаченной Изиды»:

«Сейчас мы представим несколько фрагментов из этой таинственной доктрины о реинкарнации, отличной от метампсихоза, которую мы получили из авторитетно­го источника. Перевоплощение, то есть появление на свет одной и той же индивидуальности или, вернее, ее астральной монады, дважды на одной и той же планете не является законом природы, это исключение, вроде тератологического[27] феномена двуглавого младенца. Это­му предшествует нарушение законов гармонии, и это случается только тогда, когда природа, желая восстано­вить потревоженное равновесие, с силой вталкивает в земную жизнь астральную монаду, вырванную из круга необходимости преступлением или несчастным случаем. Так, при абортах, при врожденном и неизлечимом идио­тизме, в случаях смерти младенцев ранее положенного возраста нарушается первоначальный замысел природы создать совершенного человека. Следовательно, ввиду того, что грубая материя каждого из этих немногочисленных существ распыляется после смерти в обширном царстве жизни, бессмертный дух и астральная монада идивидуальности – последняя отделяется, чтобы ожи­вить физическое тело, а первый, чтобы наполнить его своим божественным светом, – должны предпринять вторую попытку выполнить задачу, стоящую перед со­зидающим разумом.

Если разум развивается настолько, что становится ак­тивным и проницательным, то необходимость воплощать­ся на этой земле отпадает, поскольку три составные части триединого человека объединяются, и он получа­ет возможность стремительно продвигаться вперед. Но когда новое существо не соответствует требованию, предъявляемому монаде, или же, как в случае идиотиз­ма, отсутствует триединство, бессмертная искра, светя­щаяся в нем, должна вновь войти в земной план, так как она не проявилась во время своей первой попытки.

...Далее, та же оккультная доктрина признает другую возможность, правда, настолько редкую и достаточно неопределенную, что даже нет смысла ее упоминать. Даже современные западные оккультисты отрицают ее, хотя она общепризнанна в странах востока». Это редкие случаи возвращения крайне порочных человеческих ду­хов, которые были низвергнуты в восьмую сферу, – нет необходимости полностью цитировать этот отрывок. Ис­ключениями из этой редкой и сомнительной возможно­сти, когда происходит перевоплощение на этой земле, в соответствии с «Разоблаченной Изидой», – я процити­ровал с. 351-352 первого тома – являются только три случая: аборты, очень ранняя смерть и идиотизм.

Я, многострадальный исследователь таинственного, охотнее признаюсь в собственной глупости, чем позво­лю сделать «кажущиеся противоречия» предметом на­смешек. Но в конечном итоге два плюс три не рав­няется четырем; черное не является белым, а «да» не значит «нет», во всяком случае в отношении простых и определенных утверждений. Если и есть такая вещь, ко­торую я очень хотел бы понять, так это истина о про­блеме перевоплощения. Надеюсь, от меня не требуют, как от исполнительного теософа, чтобы я безропотно примирил утверждение из «Разоблаченной Изиды» с заявлением авторитетного обозревателя. Но есть одно уте­шение.

Высокоученый автор «Разоблаченной Изиды» не мог полностью забыть изложенного там учения по этому вопросу. Поэтому скорее всего не он диктовал эти ут­верждения обозревателю. Если, как я предполагаю, за последним стоит Кут Хуми, тогда, очевидно, Кут Хуми не является псевдонимом мадам Блаватской, как погова­ривают злые языки.

Ч.К.М.

Мы надеемся, что нет – для блага самого Кут Хуми. Мадам Блаватская была бы слишком тщеславна и горда, имей она хотя бы возможность мечтать о такой чести. Но, как справедливо заме­тил французский классик: «La critique est ais'ee, mais I'art est difficile» – хотя мы более настроены униженно склонить наши головы в искреннем со­жалении и воскликнуть «Et tit Brute!», чем повто­рять старые истины.

Как можно найти это (даже) «кажущееся несо­ответствие» между двумя приведенными отрывка­ми, – это не распространяется на тех, кто совсем не знаком с оккультной доктриной, – будет дей­ствительно самой большой загадкой для каждого восточного оккультиста, который приобщается к тайным знаниям и учится в одной школе с рецен­зентом «The Perfect Way». Тем не менее последний был выбран в качестве оружия, чтобы разбить нас наголову.

Достаточно прочитать отрывок № 1 во «Фраг­ментах оккультной истины» и поразмыслить над семеричным составом человека, на который ок­культисты подразделили тройственное человеческое существо, чтобы понять, что «астральная» монада не является «духовной» монадой, и наоборот. Лег­ко можно доказать, что между двумя утвержде­ниями нет противоречия, что мы и собираемся сделать с помощью нашего друга-«рецензента». Самое большее, что можно сказать о процитированном из «Изиды» отрывке, это то, что он не завершен, ха­отичен, расплывчат, возможно, неуклюж, как и большая часть этой работы, первого литературного труда иностранки, которая даже сейчас не может похвалиться знанием английского языка.

Поэтому, основываясь на утверждениях из очень точной и блестящей рецензии на «The Perfect Way», мы снова говорим, что «реинкарнация, то есть по­явление одной и той же индивидуальности или, вер­нее, ее астральной монады (или личности, как ее называют современные реинкарнисты) дважды на од­ной и той же планете не является нормой в приро­де» и что «это является исключением». Попытаемся еще раз пояснить нашу мысль.

Рецензент говорит о «духовной индивидуально­сти», или бессмертной Монаде, как ее называют, что соответствует седьмому и шестому принципам во «Фрагментах оккультной истины». В «Разоблаченной Изиде» речь шла о личности, или конечной астраль­ной монаде, состоящей из невесомых элементов пя­того и четвертого принципов. Духовная индивиду­альность, будучи эманацией Единого Абсолюта, веч­на; личность, как сложное соединение, временна и обречена в конечном итоге на разрушение, за исклю­чением более одухотворенных частей пятого прин­ципа (манаса, или ума), которые ассимилируются шестым принципом, когда он уходит вслед за седь­мым в его «состояние созревания», чтобы вновь ро­диться или нет, в зависимости от обстоятельств, в apyna-локе (бесформенном мире). Семь принципов, образующих, так сказать, триаду и четверицу, или, как некоторые называют, «сложное триединство», подразделенное на триаду и две дуады (пары), мож­но понять с помощью следующей схемы групп прин­ципов.

 

Группа I 7. Атма – «чистый Дух». 6. Буддхи – «духов­ная Душа, или познавательная способность».	Дух Духовная монада, или Индивидуальность, и ее проводник. Вечна и неуничтожима
Группа II 5. Манас – «ум, или животная душа». 4. Камарупа – форма «желаний», или «страстей».	Душа Астральная монада, или личное эго, и ее проводник. Переживает принци­пы группы III и разру­шается через некоторое время, если только не перевоплощается, как бы­ло сказано, при исключительных обстоятель­ствах.
Группа III 3. Лингашарира – «аст­ральное, или жизненное, тело». 2. Джива – «жизнен­ный принцип». 1. Стхулашарира – «физическое тело».	Тело Составное физическое, или «земное эго». Все три его части всегда умирают вместе.

 

А теперь, спрашиваем мы, где же «несоответствие» или противоречие? В зависимости от того, каким был человек – хорошим, плохим или посредствен­ным, группа II должна стать либо «шелухой», либо перевоплотиться один или несколько раз при «ис­ключительных обстоятельствах». В нашей оккульт­ной доктрине делается существенное различие меж­ду безличной Индивидуальностью и индивидуальной личностью. Ч.К.М не будет перевоплощаться, то есть в своем следующем рождении он будет не Ч.К.М., а совсем другим существом, созданным из мыслей и поступков Ч.К.М.: его собственным творением, ре­бенком и плодом его теперешней жизни, следстви­ем причин, которые он сейчас порождает. Можем ли мы в таком случае говорить, подобно спиритуали­стам, что Ч.К.М., человек, которого мы знаем, ро­дится снова? Нет, но его божественная монада бу­дет тысячи раз до конца Великого Цикла одеваться в различные человеческие формы, каждая из кото­рых будет новой личностью. Как могучее дерево, ко­торое каждую весну покрывается новой листвой, увядающей и опадающей осенью, так и вечная мо­нада проходит через серию меньших циклов, всегда одинаковая и все же вечно меняющаяся и облачаю­щаяся при каждом рождении в новое одеяние. Поч­ка, не сумевшая распуститься в этом году, вновь на­бухнет в следующем; но лист, достигший зрелости и умерший естественной смертью, – никогда не смо­жет родиться на том же дереве. Нам не разрешали вдаваться в подробности при написании «Разобла­ченной Изиды», отсюда – нечеткие обобщения. Те­перь нам велели это сделать – и мы выполняем рас­поряжение.

Таким образом, в конечном итоге похоже, что «два плюс три» все-таки «равняется именно четырем», если «три» не принимать ошибочно за цифру. Мы знаем случаи, когда то, что общепризнанно счи­талось очень «черным» – до невозможности, вдруг вновь становилось «белым», как только было разре­шено пролить на него дополнительный свет. Что ж, возможно, настанет такой день, когда во многом не­понятые оккультисты предстанут в новом свете. Vaut mieux tard que jamais!

Дополнение

Мы твердо верим в реальность и философскую необходимость «кармы», то есть в закон неотврати­мого возмездия, неизбежного следствия каждой по­рожденной нами причины, в воздаяние и наказание в строгом соответствии с нашими поступками...

«Размышления о некоторых

изречениях мудрого человека»

*    *    *

Утверждение, что брахмаджняни[28] находится вне досягаемости кармы, может быть полностью осознано только человеком, который нашел свое истинное место, сгармонизировавшись с Единой Жизнью при­роды. Такой человек понимает, что брахмаджняни способен действовать только в унисон с природой и никогда не пойдет против нее; говоря словами на­ших древних оккультистов, брахмаджняни – это ис­тинный «сотрудник природы». Не только европей­ские санскритологи, но даже и экзотерические йоги впадают в серьезное заблуждение, предполагая, что, по мнению наших священных авторов, человеческое существо может избежать действия закона кармы, приведя себя в состояние совершенной пассивности. Они упускают из виду то обстоятельство, что даже при полном воздержании от физической активности человек не может прекратить свои проявления на более высоких планах – астральном и духовном.

В своих комментариях к «Бхагавадгите» Шри Шанкара весьма убедительно обосновал, что такое предположение есть не что иное, как иллюзия. Ве­ликий Учитель доказал, что насильственное подавление активности физического тела не освобождает человека от васаны[29] или вритти[30] – врожденной склонности ума к совершению работы. Любой учас­ток природы стремится к самоповторению; поэтому карма, приобретенная в предшествующем воплоще­нии, всегда будет пытаться выковать новые звенья для своей цепи и, следовательно, будет толкать к не­прерывному физическому существованию. Но этой тенденции можно противопоставить бескорыстное выполнение всех обязанностей, возложенных на че­ловека на том плане, где он воплотился, – только это может содействовать образованию читташуддхи, без чего невозможно обрести способности постиже­ния духовных истин.

«Мораль и пантеизм»

*   *    *

Ученик. Есть ли другие причины, помимо распро­странения теософии, способные остановить нынешнее сползание в материализм?

Мудрец. Только распространение знания законов кармы и перевоплощения и веры в абсолютное ду­ховное единство всех существ способно предотвра­тить это сползание. Однако цикл должен развиваться своим чередом, и, пока он не закончится, все бла­готворные причины по необходимости должны пре­образовываться в следствия очень медленно, а по­следние будут проявляться лишь в ограниченной мере, дожидаясь наступления более светлых времен, когда они смогут проявиться в полную силу. Ста­раясь жить как можно более возвышенной жизнью, ученик неосознанно создает в астральном свете кра­сивую картину духовного роста, возможного на земле даже в наш темный век, и тем самым помогает духовно более развитым душам нисходить из других сфер, где циклы входят в такую темную стадию, что дальнейшее пребывание там этих душ становится невозможным.

Ученик. Связаны ли элементалы каким-нибудь образом с кармой человека?

Мудрец. Да, и весьма тесно. Элементальный мир является важным фактором в действии кармы человеческой расы. Сам он действует бессознательно, автоматически и фотографически точно и потому неизбежно принимает форму, аналогичную форме человеческого мира. В прежние времена, когда лю­ди, смеем это утверждать, еще не начали создавать себе дурную карму, элементальный мир был более дружественно настроен к человеку, поскольку не получал из мира людей негативных импульсов. Но по мере того как человек становился все невеже­ственнее и беспощаднее к своим собратьям и ко всему остальному творению, элементальный мир тоже менялся аналогичным образом, стараясь тем самым отплатить человечеству той же монетой – так сказать, воздать ему по делам его. Это похо­же на поведение упрямого осла, который тянет вас назад тем сильнее, чем сильнее вы тянете его впе­ред, а также на реакцию оскорбленного или рас­серженного человека, который горит желанием отомстить своему обидчику. Таким образом, эле­ментальный мир, будучи бессознательной силой, воздействует на человечество в точности так же, как человечество воздействует на него – неза­висимо от того, знает ли человечество о существо­вании этого закона или нет. И следовательно, в настоящее время облик элементального мира пред­ставляет собою точное отражение всех действий, мыслей и желаний человека, начиная с самых ран­них времен. Так элементальный мир, будучи бессо­знательным и действуя только в соответствии с природными законами своего бытия, стал мощным фактором осуществления кармы. И пока человече­ство не начнет развивать в себе братские чувства и милосердие в отношении всего творения, у элементалов не будет повода действовать ему на бла­го. Но как только человек или люди хотя бы где-нибудь начнут проявлять друг к другу и ко всем прочим тварям братские чувства и любовь, в этом месте образ действия элементалов незамедлительно начнет изменяться.

Производство феноменов невозможно без помощи или принуждения элементалов. Каждый феномен требует приложения огромных сил и вызывает столь же масштабные возмущения в элементальном мире. Эти возмущения превосходят самые сильные вли­яния нормальной человеческой жизни; но, когда фе­номен заканчивается, за произведенным действием неотвратимо следует противодействие: потревожен­ные элементалы начинают метаться, двигаться с бе­шеной скоростью во всех направлениях. Тем, кто защищен от их влияния, они не могут причинить вреда... но они могут (или, вернее, способны) про­никнуть в сферу незащищенных людей, в особенно­сти тех, кто занимается оккультными исследовани­ями. И тогда они становятся катализатором кармы этих людей, часто навлекая на них всевозможные беды и несчастья, которые, в противном случае, вполне могли бы сойти за рядовые и не такие уж тяжкие превратности судьбы, будучи растянутыми на достаточно продолжительный период времени, а не преподнесенными в одночасье. Это помогает понять, почему многие из тех, кто способен производить феномены, с такой неохотой пользуются этой своей способностью даже тогда, когда феномен, по наше­му мнению, мог бы принести пользу, и почему эти люди никогда не используют феномены (что многим кажется весьма странным и даже глупым) для достижения мирских целей – таких, как добыча денег, перемещение объектов, влияние на чужие умы и тому подобное.

Ученик. Влияют ли картины в астральном свете на наше перевоплощение в последующих земных жизнях?

Мудрец. Влияют, и весьма заметно. Астральные картины воздействуют на нас на протяжении долгих периодов времени, и в этом вы, возможно, заметите ключ ко многим действиям активного закона кармы, о котором вы в данном случае ведете речь.

Ученик. Существуют ли в белой магии или добром оккультизме какие-либо фундаментальные правила? Я имею в виду правила, подобные десяти заповедям Христа или основным гражданским правам, защища­ющим жизнь, свободу и имущество человека.

Мудрец. Такие правила существуют, причем весь­ма строгие. Их нарушение не может пройти даром ни для кого и требует обязательного искупления. Эти правила изобретены не каким-либо гениальным умом, но представляют собою естественные законы природы, разума и души; и следовательно, их невоз­можно отменить или аннулировать. Человек может нарушать их и при этом всю жизнь (или даже боль­ше, чем целую жизнь) избегать наказания. Однако его «противоправные» поступки создают множество не­гативных причин, которые со временем преобразу­ются в следствия; и можно не сомневаться в том, что рано или поздно эти следствия вернутся к самому нарушителю. В этом случае карма действует так же, как и всегда, исполняя функции Немезиды, которая действует хотя и не всегда оперативно, но зато нео­твратимо.

«Беседы об оккультизме»

*    *    *

[мы должны воспитывать в себе универсальную лю­бовь, которая, несомненно, приведет к добрым делам – единственному материалу, из которого мы сможем со­ставить свой совершенный портрет после смерти.]

Карма, танха и скандхи – всемогущая триединая троица и причина наших перерождений. Пример с составлением собственного портрета на момент смер­ти – того образа, на основе которого впоследствии создается будущая личность, конечно же, очень кра­сочен и поэтичен, но мы утверждаем, что иллюстри­рует он чисто оккультную доктрину. Нам представ­ляется, что Его Королевское Высочество в данном случае имел в виду следующее: в торжественный момент смерти каждый человек непременно видит себя в истинном свете, так как никакой самообман ему уже не нужен. Вследствие этого происходит сле­дующее: как перед мысленным взором утопающего проносится вся его жизнь, со всеми событиями, их причинами и следствиями, вплоть до мельчайших подробностей, так и вообще в любой момент смерти человек видит себя во всей моральной наготе – не приукрашенным ни чужою лестью, ни самомнени­ем, но таким, каков он есть на самом деле (или, вер­нее, таким, каким будет его астральный двойник в сочетании с принципом камы). Ибо все грехи, не­достатки и особенно страсти предыдущей жизни становятся, в соответствии с определенными закона­ми перемещения и сродства, зародышами потенци­альных, будущих качеств животной души (камарупы) и, соответственно, подчиненного ей астрального двойника (лингашариры) в следующем рождении. Из­меняется только личность; настоящий перевоплоща­ющийся принцип, Эго, всегда остается неизменным; карма направляет характерные черты и моральные качества прежней «личности» (включая те, которые не могло контролировать Эго) в нового человека, которому предстоит появиться на свет. Эти черты и страсти переходят в новорожденного ребенка, вне­дряются в его пока еще пластичные третий и четвертый принципы и, если Эго не борется и не справ­ляется с ними, десятикратно усиливаются, приводя уже повзрослевшего человека к разрушению. Ибо именно они служат орудиями и оружием кармического закона воздаяния. Следовательно, Принц аб­солютно прав, когда говорит, что наши добрые и злые дела являются «единственным материалом, из которого мы составляем свой портрет после смерти», ведь новый человек – это всегда единородный сын и продолжение старого.

«Примечания ко "Взгляду буддистского принца

на Вселенную и природу человека "»

*    *    *

Вера в воскресение [вернее, «перевоплощение»] по про­шествии десяти столетий перешла к грекам, ученикам египтян, и к римлянам [только к их посвященным], уче­никам греков. Ее упоминание можно обнаружить в VI книге «Энеиды» [ст. 748-750], где изложена суть мисте­рий Изиды и Цереры Элевсинской:

«Has omnes, ubi mille rotam volvere per annos,

Lethaeum ad fluvium Deus evocat agmine magno:

Scilicet immemores supera ut convexa revisant».

Эта «вера» перешла от язычников-греков и рим­лян к христианам и дожила до нашего времени, хотя и в сильно искаженном влиянием сектантства виде, ибо она породила концепцию тысячелетия. Ни один язычник, даже из низов общества, не верил в то, что душа должна вернуться в свое прежнее тело; однако в это верят цивилизованные христиане, поскольку день Воскресения всей плоти является универсаль­ной догмой, а милленаристы[31] ждут к тому же вто­рого пришествия Христа на землю, где он будет править на протяжении тысячи лет.

«Парадоксальный мир»

*    *    *

Хотя идея Аватара самым тесным образом связан с кармой и перерождениями, эта вера в перерожде­ния никоим образом не противоречит учениям Хри­ста. Более того, мы утверждаем, что великий назорейский Адепт исповедовал то же самое учение. Его разделяли также Павел и синоптики, и практически все (за очень редкими исключениями или же вовсе без них) ранние отцы церкви, а некоторые даже про­возглашали его открыто.

Иисус – Адепт, в которого мы верим, испове­довал восточные учения – прежде всего, о карме и перевоплощении. Когда так называемые христиа­не научатся читать Новый Завет между строк, их глаза наконец раскроются и они начнут видеть.

«О псевдотеософии»

*    *    *

Буддисты и брахманы учат, что человек не может достигнуть индивидуальности, пока не освободится от последней из скандх – конечной частицы земного порока. Отсюда их доктрина метампсихоза, столь осмеянная и совершенно непонятая нашими вели­чайшими востоковедами. Даже физики учат, что частицы, составляющие физическое тело, в процес­се эволюции преобразуются природой во множество различных низших физических форм. Почему же тогда считают нефилософским и ненаучным утвер­ждение буддистов, что полуматериальные скандхи астрального человека (его эго, вплоть до окончатель­ного очищения) идут на эволюцию малых астраль­ных форм (которые, конечно, входят в состав чисто физических тел животных), как только он сбрасы­вает их в своем продвижении к нирване? Следова­тельно, мы можем сказать, что пока развоплощенный человек сбрасывает частицу этих скандх, часть его воплощается в телах растений и животных. И если он, развоплощенный астральный человек, на­столько материален, что «Деметра» не может найти ни малейшей искры пневмы, чтобы вознести ее к «божественной мощи», то личность, если можно так выразиться, постепенно распадается и идет в эволю­ционную переработку – или, как это аллегоричес­ки поясняют индусы, проводит тысячелетия в телах нечистых животных.

«Дух и душа»

*    *    *

Наше теперешнее человечество пока находится на четвертом из семи великих кругов цикла. Человече­ство – дитя, едва вышедшее из пеленок, и самый высокий Адепт настоящей эпохи знает меньше, чем он ребенком будет знать в седьмом круге.

И как человечество в целом, так и человек в его теперешнем индивидуальном развитии – младенец. И так же, как трудно ожидать, что маленький ребенок, каким бы развитым он ни был, будет по­мнить свое существование с момента рождения день за днем, со всеми ежедневными переживаниями и различною одеждой, которую он должен был носить в каждый из них, так и никакое «Я», если только это не «Я» Адепта, достигшего состояния самма-самбодхи, во время которого озаренный видит длинный ряд своих прошлых жизней сквозь все свои преды­дущие рождения в других мирах, никогда не сможет припомнить отдельные различные жизни, пройден­ные им. Но это время однажды должно прийти. Этот день настанет, если только человек не является без­надежным сенсуалистом, обрекающим себя на пол­ное уничтожение после каждой из таких греховных жизней, – тот день, когда, достигнув состояния абсолютной свободы от греха и желания, он увидит и вызовет в памяти все свои прошлые жизни так же легко, как человек нашей эпохи, оглянувшись на­зад, пробегает взглядом, шаг за шагом, каждый день своего существования».

«Тибетские доктрины»